«Дедушка Мазай и зайцы». Конспект занятия по образовательной области «Художественное творчество» в старшей группе. Описание картины Комарова «Наводнение», краткая биография художника Рассказ по картине дед мазай и зайцы

Пб., Аквилон, 1922. 91, с. с ил.; 20,8x15,5 см. - 1200 экз., из которых 60 экз. именных, 1140 экз. (1-1140) нумерованных. В иллюстрированной цветной издательской обложке. На обратной стороне титула читаем: «Титульный лист, иллюстрации, заставки и концовки – автолитографии Б.М. Кустодиева». В хорошем виде большая редкость!

Издать эту книгу в «Аквилоне» задумали к столетию Николая Алексеевича Некрасова. В книге собраны знакомые всем с детства стихотворения: «Влас», «Коробейники», «Дядюшка Яков», «Пчёлы», «Генерал Топтыгин», «Дедушка Мазай и зайцы». Её оформление было поручено близкому другу Ф.Ф. Нотгафта Борису Михайловичу Кустодиеву. Для издания использована бумага верже. Обложка из мягкого картона отпечатана в три краски в технике цинкографии: на фоне узора (жёлтые пятилепестковые розетки между голубоватыми волнистыми линиями) расположен овальный медальон, в который заключены штриховой рисунок (мужик с косой), название книги (с фамилией автора), фамилия художника, название издательства, место и год издания. В книге 30 иллюстраций: 8 страничных, 11 заставок и 11 концовок. Титульный лист и иллюстрации исполнены в технике одноцветной автолитографии.

Иллюстрации помещены не на отдельные вклейки, а на страницы с текстом, для чего потребовалось печатать книгу в два прогона: первый раз - на машине высокой печати, второй - на литографском станке; при этом оборот страницы оставался чистым. «Здесь очень тонкое и тактичное соответствие тексту сочеталось с выразительнейшим мастерством техники и самого типографского выполнения: книги с иллюстрациями, литографированными и не наклеенными или вставленными в текст, а напечатанными на той же странице с набором, мы просто не знали до сего времени», - писал А.А. Сидоров. Кустодиев поставил перед собой задачу не пересказать графически содержание каждого стихотворения, а эмоционально его дополнить. В пейзажных зарисовках, натюрмортах, бытовых сиенах художник, избежав акцентированной стилизании, сумел с помощью мягкой серебристой линии, «мерцающих» штрихов, бархатистой гаммы тоновых теней передать русский национальный колорит. Книга была признана шедевром типографского искусства. «“Шесть стихотворений Некрасова” - не только большое достижение “Аквилона”, но и вообще одно из замечательнейших явлений в истории русской книги», - утверждал Голлербах, а Сидоров назвал это издание «чистым золотом книжного искусства, прекраснейшей из побед “Аквилона” и нашей гордостью».

В 1919 году в «Народной библиотеке» появился рассказ Л.Н. Толстого «Свечка» с иллюстрациями Кустодиева, выполненными еще до революции для петербургского Общества грамотности. Немалым достижением художника следует признать и цикл иллюстраций к «Грозе» А.Н.Островского. Любимая им и хорошо знакомая ему купеческая тема по­новому заиграла в скупых рисунках пером. С началом новой экономической политики (НЭПа) в стране появились частные издательства. Одним из них был основанный в сентябре 1921 года петроградский «Аквилон», который возглавлял искусствовед Федор Федорович Нотгафт (1886-1942). Это издательство работало неполных три года и выпустило всего 22 книги, выходившие небольшим тиражом 500­1500 экз. Это было как бы антитезой Госиздату, тиражи изданий которого приближались к миллионным. «Аквилон» сознательно ориентировался не на массового читателя, а на любителей, на библиофилов. Книги его навечно вошли в золотой фонд русского оформительского искусства. Среди них, например, «Белые ночи» Ф.М. Достоевского и «Бедная Лиза» Н.М. Карамзина с иллюстрациями М.В. Добужинского, «Стихотворения» А.А. Фета, оформленные В.М. Конашевичем... В содружестве с «Аквилоном» Борис Михайлович Кустодиев создал три книги.

Первая из них - сборник «Шесть стихотворений Некрасова» - стала бесспорным шедевром. Об этой книге на удивление мало писали; так, в большой монографии Виктории Ефимовны Лебедевой ей посвящены всего четыре абзаца. «Шесть стихотворений Некрасова», задуманные как библиофильское издание, вышли в свет в марте 1922 года и были приурочены к 100­летию со дня рождения поэта. Всего отпечатали 1200 экземпляров, причем 60 из них были именные, с указанием фамилии будущего владельца, а 1140 - нумерованные. Порядковые номера писались от руки. Автору этих строк принадлежит экземпляр № 1019, купленный в свое время в букинистическом магазине, смешно сказать - за 5 рублей. В 1922 году, в пору гиперинфлянции, книгу продавали за 3 миллиона рублей. Работу печатавшей книгу 15­й Государственной типографии (ранее типография Товарищества Голике и Вильборг, а ныне Типография имени Ивана Федорова) осложняла не только ручная нумерация экземпляров. В процессе трудов над ней Б.М. Кустодиев осваивает новую для себя технику - литографию. Он делал рисунки литографским карандашом на так называемом корнпапире, а уж затем их переводили на литографский камень. Для полиграфического предприятия это создавало определенные трудности, ведь текст «стихотворений» воспроизводился с типографского набора способом высокой печати. Поскольку элементы художественного оформления в основном находились на одной полосе с набором, то листы приходилось печатать в несколько прогонов - первый раз на машине высокой печати, а второй - на литографском станке, скорее всего ручном.

Говоря о технике воспроизведения «Шести стихотворений Некрасова», Алексей Алексеевич Сидоров в книге, подводящей итоги развития графического искусства за первые пять послереволюционных лет, писал: «Здесь очень тонкое и тактичное соответствие тексту сочеталось с... выразительным мастерством техники и самого типографского выполнения: книги с иллюстрациями, литографированными и не наклеенными или вставленными в текст, а напечатанными на той же странице с набором мы просто не знали до сего времени...». Сложность полиграфического исполнения повлияла на продажную цену книги, которая на порядок превосходила цены на другие издания «Аквилона». «Стихотворения» были заключены в обложку из мягкого картона, отпечатанную в три краски. Основным фоном служил простенький узор из желтых пятилепестковых розеток, окруженных голубоватыми волнистыми линиями. На верхней сторонке был предусмотрен овальный медальон, в котором по белому фону черной краской были воспроизведены все нужные надписи и штриховой рисунок, изображавший мужика с косой. Сюжет рисунка как бы подсказывал читателю, что стихотворения посвящены крестьянской жизни. Так оно и было: в сборник вошли стихотворения «Влас», «Коробейники», «Дядюшка Яков», «Пчелы», «Генерал Топтыгин» и «Дедушка Мазай и зайцы».

Книга была составлена из 4­листных тетрадей, сшитых между собой вручную. Открывалась она полосой с издательской маркой «Аквилона» работы М.В. Добужинского. Далее шел авантитул с воспроизведенным прописными буквами названием книги. Третий лист с пустым оборотом - это рисованный титул, на котором мы видим крестьян, внимательно слушающих мальчишку, который держит в руках раскрытую книгу и читает им. В рисунок вписана овальная плашка с портретом писателя. Название книги воспроизведено нарочито неумелым почерком, причем по старой орфографии - с «и десятиричным», но сам текст книги набран уже по новому правописанию. Четвертый лист - шмуцтитул с помещенным в его центре набранным типографским шрифтом названием первого стихотворения. Шмуцтитулы с незаполненным оборотом были предпосланы каждому из помещенных в сборнике произведений писателя. За шмуцтитулом - уже во второй по счету тетради следовала цельнополосная иллюстрация с изображением бредущего по Руси Власа. Считать эту иллюстрацию, оборотная сторона которой также оставлена пустой, фронтисписом нельзя, ибо в других стихотворениях нет следующих непосредственно за шмуцтитулом цельнополосных рисунков - они помещены в тексте. Всего таких иллюстраций восемь, причем распределены они неравномерно. В первом стихотворении «Влас», занимающим всего четыре неполные полосы, их два. Столько же и в большой 33­страничной поэме «Коробейники». В «Дядюшке Якове», «Пчелах», «Генерале Топтыгине» и «Дедушке Мазае» - по одной. Художник решил не ограничивать себя формальными рамками и делал к каждому из стихотворений столько рисунков, сколько подсказывало ему художественное чутье. Кроме того, для каждого из стихотворений были сделаны небольшие, примерно на треть полосы, иллюстрации­заставки и иллюстрации­концовки. В «Коробейниках» их шесть - по числу частей поэмы. В своих автолитографиях Б.М. Кустодиев прежде всего любуется привольным русским пейзажем: здесь и бескрайние поля с гнущейся по ветру спелой рожью, и приволье полян средь негустого леса средней полосы России, и буйные разливы рек, затопляющих по весне русские равнины, и убогая пасека у покосившегося плетня... Литографии удивительно нежны. Кажется, что литографский карандаш художника чуть касался камня.

В дальнейшем Ф.Ф. Нотграфт предполагал выпустить альбом литографий Б.М. Кустодиева, М.В. Добужинского и Г.С. Верейского, но проект этот выполнен не был, так как в декабре 1923 года «Аквилон» прекратил свое существование, Кустодиеву пришлось искать других издателей. Много сил и труда он отдал иллюстрированию «Леди Макбет Мценского уезда». Н.С. Лескова. Часто бывавший у него в первые послереволюционные годы К.С. Сомов записал 18 февраля 1923 года в своем дневнике: «Б.М. показывал мне иллюстрации к “Леди Макбет Мценского уезда” и воспроизведения с его русских типов. Он был довольно веселый и бодрый, хотя вообще ему хуже, он всего 5 ч. в день может сидеть в кресле». Племянник К.А. Сомова Е.С. Михайлов впоследствии вспоминал: «Несколько раз дядя брал меня с собой, навещая Бориса Михайловича Кустодиева. Дядя любил его искусство, удивлялся отсутствию озлобленности и выдержке Бориса Михайловича, лишенного возможности передвигаться из­за тяжелого заболевания». Совершенно особое место в творчестве Б.М. Кустодиева занимает ленинская тема. Можно по­разному относиться к деятельности вождя мирового пролетариата. В последние годы мы узнали много нового о делах этого человека, которого в недавние времена обожествляли. Но, говоря словами В.В. Маяковского, «громадье» его планов поражало современников. И они вполне искренно восхищались им. Смерть Ленина в январе 1924 года воспринималась как непоправимая катастрофа. Отсюда и стремление Кустодиева сказать об ушедшем вожде что­то свое. Понятно, что тема эта была совершенно чужда певцу купеческой России, но он отважно взялся за ее решение - так появились иллюстрации к воспоминаниям А.Ильина­Женевского «Один день с Лениным» (Л.; М., 1925) и к предназначенным для юного читателя книгам «Ленин и юные ленинцы» (Л.; М., 1925) и «Детям о Ленине» (М.; Л., 1926). Художник с вождем никогда не встречался, но он был портретистом милостью божией, умевшим работать не только с натуры, но и по фотографиям. Ленин на его штриховых рисунках не только узнаваем, но безусловно похож. Особенно хороши рисунки, изображающие гимназиста Володю Ульянова, ставшие со временем своеобразной классикой. В бесчисленных, иногда бесконечно слащавых изображениях «Ленинианы» эти рисунки занимают особое место, и не стоит игнорировать их, как это делают некоторые авторы недавних посвященных Б.М. Кустодиеву книг. Маслом ленинских портретов художник никогда не писал, да и не стремился к этому, так как не хотел фальшивить. Принимать или не принимать революцию? Такой вопрос вроде бы для Кустодиева не стоял. Но что же все­таки дороже для него - воспоминания об ушедшей России или же новая, иногда жестокая действительность? Рассуждая на эту тему, А.А. Сидоров в свое время писал: «Уход в старину ради нее самой для советского искусства неприемлем. В графической деятельности Б.М. Кустодиева можно видеть преодоление этого силами реальной жизни. Конечно, и он не стал полностью новым, советским художником». Выше было отмечено, что Б.М. Кустодиев редко обращался к иллюстрированию произведений современных ему писателей - исключение было сделано для Максима Горького. Писатель и художник были лично знакомы: в 1919 году Алексей Максимович посетил больного Кустодиева, а вскоре после этого художник послал Горькому вариант своей знаменитой обнаженной «Красавицы», сопроводив подарок запиской: «Вы первый, кто так проникновенно и ясно выразил то, что я хотел в ней изобразить, и мне было особенно ценно услышать это лично от Вас». Алексей Максимович сохранил записку и вспомнил о ней незадолго до смерти художника 23 марта 1927 года в письме к своему биографу И.А. Груздеву. Не удивительно, что когда Государственное издательство попросило Кустодиева оформить серию горьковских книг, художник сразу же согласился. Так в 1926­1927 годах появились «Челкаш», «Фома Гордеев», «Дело Артамоновых». Особенно интересными кажутся нам обложки этих изданий с портретами главных героев. Художник начал иллюстративный ряд с обложки, что, по сути дела, было новаторством. Молодой и красивый Фома Гордеев резко контрастирует со сгорбленным стариком Артамоновым, причем последний рисунок выполнен в технике силуэта, для Кустодиева, вообще говоря, редкой (ранее он использовал силуэт при иллюстрировании «Дубровского» в 1919 году). Надо сказать, что Максим Горький не вполне был доволен рисунками Кустодиева, он посчитал, что они слишком «интеллигентны», и пожелал, чтобы они были «погрубее и поярче». В эти же годы Б.М. Кустодиев много занимался «ремесленной» работой. Он иллюстрирует календари, делает обложки для журналов и даже для книг сельскохозяйственной тематики, которые выпускало Государственное издательство. Среди его работ - оформление книг «Ягодный сад крестьянина» (Л., 1925), «Деревенский тележник» (Л., 1926). Вряд ли можно упрекать художника в неразборчивости, ведь и великому мастеру нужно думать о повседневных делах, зарабатывать на жизнь. Тем более что даже в этих работах, которые в посвященных Кустодиеву монографиях никогда не репродуцируют, можно найти немало интересного - рука мастера чувствуется всегда. 26 мая 1927 года Борис Михайлович Кустодиев скончался в возрасте 59 лет. А 2 июля К.А. Сомов, живший во Франции, написал в Москву сестре: «Вчера я узнал о смерти Кустодиева. Напиши мне подробности, если знаешь... Бедный мученик!». Преодолевая страдания и физическую немощь, Борис Михайлович Кустодиев, сумел создать десятки ставших классическими произведений книжно­журнальной графики. Заканчивая статью о нем, мы найдем совсем другие слова, чем К.А. Сомов, - «Великий подвижник!»

Страница 1

Творчество Николая Алексеевича Некрасова (1821 – 1877) в области детской поэзии было новым шагом в ее развитии.

Хорошо понимая значение детского чтения в формировании личности ребенка, ее гражданских качеств, Некрасов адресовал свои стихи тем, на кого он возлагал большие надежды в свершении грядущих судеб России, - крестьянским детям.

Одно из стихотворений Некрасова, прочно вошедших в детское чтение, - «Дедушка Мазай и зайцы» (1870).

Главной темой этого стихотворения стала любовь к природе, к бережному отношению к ней, причем любви разумной.

Поэт предоставляет слово и самому Мазаю:

Я от Мазая рассказы слыхал.

Дети, для вас я один записал…

В стихотворении Мазай рассказывает о том, как весной, в половодье, плыл он по разлившейся реке и подбирал зайчишек: сначала снял нескольких с островка, на котором зайцы столпились, чтобы спастись от поступавшей кругом воды, затем подобрал зайца с пня, на котором, «лапки скрестивши», стоял «горемыка», ну а бревно с десятком сидевших на нем зверюшек пришлось зацепить багром – в лодку бы все они не поместились.

В этом стихотворении поэт-гражданин раскрывает маленьким читателям поэзию крестьянской жизни, внушает им любовь и уважение к простому народу, показывая душевную щедрость таких самобытных натур, как дедушка Мазай.

Завязкой этого произведения является то, как автор приехал в Малые Вежи охотиться со старым Мазаем:

В августе, около Малых Вежей,

С старым Мазаем я бил дупелей.

Кульминация в этом стихотворении это рассказ Мазая о спасении зайцев:

В лодке поехал – их много с реки

К нам в половодье весной нагоняет –

Еду, ловлю их. Вода прибывает.

Концовкой здесь является то, как Мазай отпускает зайцев с советом: «Не попадайтесь зимой!».

Вынес я их на лужок; из мешка

Вытряхнул, ухнул – и дали стречка!

Я проводил их все тем же советом:

«Не попадайтесь зимой!»

Дед Мазай пронизан подлинной любовью ко всему живому. Он реальный, живой человек-гуманист, рачительный хозяин и добрый охотник, которому честь и доброе сердце не позволяют пользоваться бедой, пришедшей к зверькам.

В стихотворении «Дедушка Мазай и зайцы» речь не утомляет маленького читателя: его внимание переключается с предмета на предмет. Здесь и меткие замечания о вечернем пении пеночки, и уханье удода, о сыче:

Вечером пеночка нежно поет,

Словно как в бочку пустую удод

Ухает; сыч разлетается к ночи,

Рожки точены, рисованы очи.

Здесь и крестьянский «анекдот» о каком-то Кузе, который сломал курок у ружьишка и затравку поджигал спичками; о другом «зверолове», который, чтобы не зябли руки, таскал с собой на охоту горшок с угольками:

Знает он много рассказов забавных

Про деревенских охотников славных:

Кузя сломал у ружьишка курок,

Спичек таскает с собой коробок,

Сядет за кустом – тетерю подманит,

Спичку к затравке приложит - и грянет!

Ходит с ружьишком другой зверолов,

Носит с собою горшок угольков.

«Что ты таскаешь горшок с угольками?» -

Больно, родимый, я зябок руками…

В произведении имеются сравнения. Поэт сравнивает дождь со стальными прутьями:

Прямы светлы, как прутья стальные,

В землю вонзались струи дождевые.

Скрип сосны с ворчанием старухи:

Разве какая сосна заскрипит,

Словно старуха во сне проворчит…

Так же здесь есть и эпитеты – зеленые сады, рисованные очи.

Летом ее убирая красиво,

Исстари хмель в ней родится на диво,

Вся она тонет в зеленых садах…

…Ухает; сыч разлетаются к ночи,

Рожки точены, рисованы очи.

Стихотворение «Дедушка Мазай и зайцы» рекомендовано для детей старшего дошкольного возраста и младшего школьного возраста. Стихотворение дает детям урок любви к природе, причем любви бережной и разумной, здесь даны прекрасные картины природы. Поэт не избегает «жестоких» описаний, его доверие к сердцу и разуму маленького читателя настолько велико, что дает ему право и в этом стихотворении детского цикла открывать те стороны жизни, которых старалась не касаться детская литература того времени.

Марина Багачук

Возраст ребёнка : 5 – 6 лет.

Тема : «Дедушка Мазай и зайцы » .

Цель : Учить составлять коллективную сюжетную композицию из вылепленных фигурок, передавая взаимоотношения между ними.

Задачи :

Самостоятельно варьировать и комбинировать разные способы лепки в стилистике народной игрушки;

Продолжать учить передавать несложные движения (наклон и поворот туловища, перемещение лап) и настроение героев (испуг, страх, надежда, радость) ;

Анализировать особенности строения животных, соотносить части по величине и пропорциям;

Развивать глазомер, чувство композиции.

Виды деятельности : коммуникативная, познавательно – исследовательская, чтение, трудовая.

Формы реализации детских видов деятельности : беседа, дежурство, слушание, обсуждение, решение проблемных ситуаций.

Оборудование : У детей : пластилин, стеки, подставки, клеёнки, матерчатые и бумажные салфетки. У воспитателя : вылепленная фигурка деда Мазая в лодке ; поворотный диск, два цилиндра (валика) разного размера для показа способа лепки, стека; комплект карточек со схематичным изображением зайцев в разных позах . Композиционная основа для коллективной работы : зеркало или прочная фольга овальной формы с вылепленным деревом, пеньком, плывущим бревном.

Предварительная работа : Чтение стихотворения H .A. Некрасова «Дедушка Мазай и зайцы » . Рассматривание иллюстраций в книжке. Беседа по содержанию ли-тературного произведения. Рассматривание весенних пейзажей (по возможности, с изображением весеннего разлива или половодья).

Ход НОД:

I. Организационный момент. Дети посмотрите на свои руки. У мальчиков они сильные и крепкие, у девочек нежные и ласковые. Мы любим свои руки – ведь они могут всё: и обнять друга, и поднять упавшего товарища, и дать корм птице, и красиво накрыть стол. Скажите : какие ваши руки? (дети говорят о своих руках) . Какие добрые и умные у вас руки!

II. Слушание произведения. Зачитываю отрывки из стихотворения H .A. Некрасова «Дедушка Мазай и зайцы » :

Я раз за дровами в лодке поехал.

Вижу один островок небольшой –

Зайцы на нём собралися гурьбой .

С каждой минутой вода подбиралась

К бедным зверькам.

Тут я подъехал : лопочут ушами,

Сами ни с места; я взял одного,

Прочим скомандовал : «Прыгайте сами!»

Прыгнули зайцы мои , - ничего!

Только уселась команда косая,

Весь островочек пропал под водой.

Столбик на столбик, зайчишка на пне,

Лапки скрестивши стоит, горемыка,

Взял и его - тягота невелика.

Только что начал работать веслом,

Глядь - у куста копошится зайчиха –

Еле жива, а толста, как купчиха!

Не рано уж было.

Мимо бревно суковатое плыло,

Сидя и стоя, и лёжа пластом,

Зайцев с десяток спасалось на нём.

«Взял бы я вас - да потопите лодку!»

Жаль их, однако, да жаль и находку –

Я зацепился багром за сучок

И за собою бревно поволок.

К берегу плотно бревно я пригнал,

Лодку причалил - и «с богом» сказал.

И во весь дух Пошли зайчишки.

А я им : «У-х! Живей, зверишки» .

III. Цель деятельности. - Когда и почему с зайцами произошла такая беда? (Весной когда снег начинает таить, то начинается половодье. Много воды, которая стремиться к реке. Большие территории земли затапливаются, и зайцы не могут свободно передвигаться, т. к. не умеют плавать). Как добрый дедушка Маза спас бедных зайчишек от гибели? (Дедушка Мазай плавал на лодке и собирал зайчишек по всем островкам, где были бедный животные). Показываю детям подготовленную заранее основу для коллективной сюжетной композиции. Поясняю, основу из фольги овальной формы - это водоём, в котором видны затопленные пеньки, деревья, плывущие брёвна, на которых будут спасаться зайцы от бурной воды . Выставляю на фольгу вылепленную заранее лодку, помещаю туда деда Мазая и обыгрываю ситуацию : показываю, будто лодка плывёт по зеркальной воде, в которой отражаются деревья, и дед Мазай спасает зайчиков - поднимает их за уши и усаживает в лодку, а некоторые зайцы и сами спрыгивают в лодку со своих островков (пеньков) . Предлагаю нам с вами создать свою композицию по этому произведению.

IV. Гимнастика для глаз. «Я королева»

Посмотрите вправо влево Движение глазами вправо, влево

Я сегодня королева.

Посмотрите вверх вниз Движение глазами вверх вниз.

Это вовсе не каприз.

V. Объяснения хода работы. - Постараемся показать настроение и характер зайцев . Какое настроение у зайца , который сидит на пеньке посреди глубокой речки? (зайцы боятся , у них поджаты лапки, опущены вниз ушки) . А как меняется настроение зайчишки, который запрыгнул в лодку? (зайцы спокойны , ушки у них подняты вверх) . Как себя чувствует зайчонок, которого греет за пазухой добрый дед Мазай ? (он спокоен, доволен, ему тепло и спокойно) . Прошу детей описать разные позы словами, чтобы уточнить наблюдения и направить внимание на самое существенное (сидит, сжавшись в комочек, уши прижаты, встал на задние лапки, вытянулся столбиком, уши навострил и пр.). Показываю схемы для лепки зайцев разными способами .

VI. Физкультминутка. Вызываю дежурного, он проводит пальчиковую игру «Зайка озорной» .

VII. Выполнение работы. Во время работы звучит спокойная музыка, дети самостоятельно ищут способы передачи движения настроения зайчишек. Предлагаю детям изменить позу вылепленного зверька : поднять лапки, прижать ушки к туловищу, показать, что зайчонок сидит, лежит, стоит «столбиком» , прыгает, перепрыгивает, выпрыгивает из лодки или быстро бежит в лес. Прохожу по группе , по необходимости оказываю словесную помощь, индивидуально показываю этапы лепки.

VIII. Итоговый момент. В конце занятия дети переносят вылепленные фигурки на общую основу и составляют коллективную композицию. Читаю стихотворения Н . Рубцова «Про зайца » :

Заяц в лес бежал по лугу,

Я из лесу шёл домой –

Бедный заяц с перепугу

Так и сел передо мной!

Так и обмер, бестолковый,

Но, конечно, в тот же миг

Поскакал в лесок сосновый,

Слыша мой весёлый крик.

И ещё, наверно, долго,

Притаившись в тишине,

Думал где-нибудь под ёлкой

О себе и обо мне.

Думал, горестно вздыхая,

Что друзей-то у него

После дедушки Мазая

Не осталось никого.